П-ъ. [Рец. на кн.:] «Задруга». Десять лет 1911–1921. Отчет чрезвычайного собрания членов Товарищества «Задруга» и общественных организаций в день десятилетнего юбилея 25 декабря 1921. М.: Задруга, 1921



[Мельгунов С.П.] [Рец. на кн.:] «Задруга». Десять лет 1911–1921. Отчет чрезвычайного собрания членов Товарищества «Задруга» и общественных организаций в день десятилетнего юбилея 25 декабря 1921. М.: Задруга, 1921 / П-ъ. // Современные записки. 1922. Кн. XIII. Критика и библиография. С. 372–375.


Криптоним раскрыт в письме А.И. Гуковского к М.В. Вишняку от 3 декабря 1922 г. (РАЛ. MS. 1500/1).





Стр. 372
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ



«ЗАДРУГА». ДЕСЯТЬ ЛЕТ 1911—1921. Отчет чрезвычайного собрания членов Товарищества «Задруга» и общественных организаций в день десятилетнего юбилея 25 декабря 1921. Москва, 1922.



Великолепно изданная книга. Прекрасная бумага, стильный шрифт — одним словом, издание, напоминающее старые добрые времена. По этой книге, отпечатанной в 15-й Государственной типографии в Петрограде (бывшей Голике), не скажешь, что типографское дело разваливается в большевистской России. Но это — остатки, доедание прежнего богатства...

И когда читаешь книгу, получаешь такое же впечатление. Отчет о заседании, где присутствуют представители общественных организаций, где отмечаются культурные заслуги первого в России авторского кооператива, пережившего во вторую половину своего существования тяжелое лихолетье и сумевшего вопреки всему сохранить свою организацию. Разве это не событие? И мы уже знаем, что культурнейшее русское издательство, объединившее около себя несколько сот представителей русской интеллигенции, положившее начало новой форме кооперирования авторов, ныне закрыто — закрыто, как известно, именно за устройство юбилейного заседания с представителями «общественных организаций» и за отпечатание отчета об этом заседании... А также за выпуск за границей писем В. Г. Короленко к Луначарскому (печатавших-



Стр. 373



ся в «Соврем. записках»), которые сам г. Луначарский публично и торжественно обещал опубликовать полностью...

«Отчет» конфискован, хотя на нем и стоит пометка Р. Ц. № 719. Цензура цензурой, а ГПУ — само по себе. Невольно хочется, читая книгу, сказать: рано пташечка запела. «Не так еще ясны перспективы будущего, чтобы спешить подводить итоги прошлого, — заканчивал свою речь на юбилейном собрании основатель и руководитель «Задруги» С. П. Мельгунов, — но в момент нашего десятилетия, совпавшего с началом возрождения после вынужденного, сравнительно долгого прозябания, нельзя было не поставить некоторых вех... В новую полосу нашего бытия мы вступили ослабленными, у нас нет тех средств производства, которые с таким трудом, с такой медлительностью и самопожертвованием создавались в течение истекшего десятилетия. От нас болезненно отторгнута одна из органических частей нашего единого целого — типография. Перед нами вновь мощный противник в лице покровительствуемого ныне частного капитала, захватывающего вновь в свои руки не окрепший и не оформившийся еще писательский аппарат»... Нет, перспективы будущего оказались очерченными ясно. Не прошло и года, и насильственно прервана деятельность одного из немногих уцелевших еще в России культурных начинаний, аполитичного по существу. Для «коммунистов» всякая общественная самодеятельность — бельмо на глазу. Существование независимой «Задруги», которую в своей речи представитель Общества Любителей Российской Словесности сравнивал с Типографической Компанией Новикова, было своего рода нонсенсом в удушающей атмосфере всепоглощающего бюрократизма и пресмыкательства. Как ни скромен сам по себе отчет, прошедший через политическую цензуру, которая, как известно, временами дает много очков вперед курьезам эпохи блаженной памяти николаевских Бенкендорфов, как ни осторожны речи руководителей «Задруги», прерываемые знаком умолчания, именуемым многоточиями, — все же картина получается внушительная. И понятно, что коммунистические церберы, очевидно, по ошибке допустившие печатание отчета и проглядевшие явочный юбилей с представителями общественных организаций, среди которых многих уже нет, спохватились и с обычной для себя грубостью и цинизмом исправили свой грех. Законность!— ведь теперь она вводится в современной Московии — ну, об этом можно писать в декретах, рассуждать в заседаниях ВЦИК. Таковая видимость больше нужна для иностранцев, склонных видеть то, чего в действительности нет...

В речах и в приветствиях от немногих обществ и кооперативных объединений, сохранивших свое существование, рас-



Стр. 374



сказывается о росте той демократической и общественной организации, которая именуется кооперативным издательством «Задруга». Начинается отчет оригинально — сообщением об аресте председателя правления В. М. Кудрявцева, последовавшем накануне юбилея. Так и должно было, впрочем, быть, — подобные явления — органическая и неотъемлемая часть российских порядков. И дальше идет скорбное повествование, как постепенно с 1919 г. власть разрушала инициативу «Задруги», ее распространительный, издательский и редакционные аппараты. Отняли типографию, отняли бумагу, отняли право распространения книг, начали отнимать и самые рукописи. Неослабный гнет душил хорошее культурное начинание, и поистине требовалась подчас исключительная энергия и преданность идее, положенной в основание «Задруги», чтобы настойчиво вести самооборону. Вот сущность, о которой говорит отчет. «Мы больше всего ценили свою редакционную самостоятельность; здесь не могли быть допущены никакие компромиссы, мы предпочитали идти на полное самоуничтожение, нежели быть каким-то придатком правительственной печати»... «Мы принуждены были посылать свои рукописи в Государственное издательство для получения соответствующих нарядов для печатания книг в типографии... В действительности еще хорошо, если рукопись просто лежала в канцелярии Гос. Изд.: нередко бывали случаи, когда рукопись, посланная на просмотр, вынималась из портфеля издательства, и Гос. Изд. самостоятельно приступало к изданию этой книги, не снесясь ни с автором, ни с издательством... Такая политика, не предусмотренная никакими законами, ныне существующими, вызывала всегда с нашей стороны горячий отпор и посильный протест»...

Так наз. НЭП восстановил частные издательства. По инициативе союза кооперативных издательств был выработан даже проект декрета об издательствах. Наивные люди думали, что советский закон может до некоторой степени гарантировать по крайней мере от эксцессов административных властей. Непростительная наивность! Неужели все наше прошлое не отучило еще от этих предрассудков и заблуждений? Декрет «Задругу» легализировал, а иная рука удушила ее...

Но десять лет «Задруги» все-таки нельзя вычеркнуть из общественной жизни России; нельзя вычеркнуть ее значения в последний период: на темном небосклоне даже маленькие звезды торят ярко. В свое пятилетие советская власть расправилась с «Задругой». Зачем? Все-таки одно уже существование подобных организаций в советской России несколько скрашивает зловещий темный фон тамошнего культурного бытия...



Стр. 375



При ознакомлении с «Отчетом» как-то невольно преимущественное внимание останавливается на теперешних судьбах литературных начинаний сов. России. Но тот же «Отчет», говорящий о прошлом «Задруги», комментирующий это прошлое внушительными цифрами, дает сам по себе интересную страницу не только издательского дела в России, но и всей русской кооперации. Небезынтересны те трения, которые были в кооперативной среде по вопросу о признании «Задруги» кооперативом. Может ли быть истинным кооперативом издательство? По этому поводу высказались общеизвестные авторитеты русской кооперации. Большинство ответило утвердительно, и тем самым признало, что «Задруга», издавшая более 500 книг с тиражом более чем в 10 млн. экз., внесла новую страницу в историю русской кооперации.


П—ъ