А.С. Орлов. Сельскохозяйственный кредит при национализации земли

А.С. Орлов. Сельскохозяйственный кредит при национализации земли

Орлов А.С. Сельскохозяйственный кредит при национализации земли / А.С. Орлов. // Современные записки. 1924. Кн. ХХ.– С. 355–370.


Стр. 355



СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЙ КРЕДИТ ПРИ НАЦИОНАЛИЗАЦИИ ЗЕМЛИ



Какими бы путями не пошло дальнейшее развитие русской истории, не подлежит никакому сомнению, что в области сельского хозяйства ближайшие десятилетия Россия останется страной мелкого земледелия крестьянского типа. Если в силу каких-либо условий по отдельным районам и создадутся хозяйства крупные, капиталистического характера, для России в целом они будут представлять собою величину малозаметную.

При наличности прочих благоприятных условий три основных фактора будут определять собою эволюцию этого крестьянского хозяйства: уровень агрономических знаний, степень экономической организованности крестьянства и размер капитала, который будет в распоряжении земледельцев для агрикультурных целей. Достигши в голодный 1921 год точки максимального своего падения, русское сельское хозяйство в последующие два года начало несколько оправляться: для России в целом увеличилась посевная площадь и возросло количество скота, несмотря на частичный процесс разрушения, продолжающийся в отдельных районах. Этот шаг вперед был обусловлен главным образом упразднением продразверстки, внесением некоторой определенности в обложение отдельных крестьянских хозяйств и созданием для них возможности реализовать избытки своих продуктов путем свободной их продажи с допущением при этом слабых проявлений кооперативной самодеятельности. Дальнейшее раскрепощение кооперации, уменьшение податного бремени крестьянства, общие меры, ведущие к развитию промышленности и торговли, могут создать ряд новых благо-



Стр. 356



приятных условий для подъема общей производительности крестьянского хозяйства. Но эффект их не будет велик, движение вперед будет происходить лишь крайне медленно, пока не будут созданы условия для притока в деревню знаний и капитала — двух основных факторов земледельческого процесса. Агрикультурные знания, если бы и были в наличности для их распространения огромные средства и силы, потребные России, распространяются туго, требуют для своего усвоения не лет, а десятилетий, приобретаются поколениями. При нищете и ничтожном количестве культурных сил, на которые обречена Россия еще долгие годы, нельзя обольщать себя надеждой на быстрый подъем культурного уровня нашей деревни. И потому главным условием и единственной надеждой нашей на быстрый подъем нашего крестьянского хозяйства может быть только увеличение капитала, прилагаемого к земле. При наличности благоприятных условий такое увеличение могло бы происходить чрезвычайно быстро и позволило бы нашему сельскому хозяйству двинуться вперед гигантскими шагами.

Нет надобности доказывать, что это увеличение капитала не может происходить за счет накопления его в самом крестьянском хозяйстве. Если бы даже крестьянство было освобождено от всяких податей и налогов — что, однако, совершенно невозможно для какой бы то ни было власти, — то и тогда процесс накопления происходил бы чрезвычайно медленным темпом. Быстрое увеличение капитала крестьянского хозяйства может быть достигнуто только лишь путем привлечения в него средств в виде кредита.

Кредит будет нужен как краткосрочный, на оборотные средства и на быстро окупающиеся затраты хозяйства, так и долгосрочный, на увеличение основного его капитала. Для целей восстановления и развития земледелия основное и определяющее значение принадлежит кредиту долгосрочному, как будет показано ниже. Вопрос о таком кредите, являющийся поэтому, одним из самых больших и важных вопросов, касающихся сельского хозяйства нашего в ближайшем будущем, и будет служить предметом дальнейшего рассмотрения настоящей статьи.

Основная трудность разрешения вопроса о долгосроч-



Стр. 357



ном кредите в России заключается в тех своеобразных условиях землевладения и землепользования, которые пока что там установились. Россия является пионером, осуществившим в широком и всеобъемлющем масштабе одну из возможных форм национализации земли: собственником земли является государство; частной собственности на землю не существует; купли — продажи — залога земли не допускается; передача земли из рук в руки осуществляется лишь органами государства. Правда, государственная власть не провозгласила отобрание всей ренты в пользу государства; ограничила себя в распоряжении землей, закрепив, за немногими исключениями наследственное пользование участками за семьями теперешних земледельцев; предоставило чрезвычайно широкий простор крестьянам в деле землепользования и сельскохозяйственной культуры. Некоторые из русских писателей (проф. Бруцкус, например) усматривают в этом отказ от национализации, утверждают, что от национализации в России, в сущности, ничего не осталось. Это обстоятельство заставляет меня во избежание неясности отвлечься от своей прямой темы несколько в сторону и уяснить сущность, пределы и законность термина «национализации земли» в применении к русским условиям, ибо, говоря о кредите при национализации, нужно дать отчетливое понятие о том, что под последней разумеется. «Национализовать», т. е. отчудить от отдельных лиц в пользу государства, можно целый ряд прав, связанных с тем или иным объектом национализации, в частности, с землей. Наибольшую популярность получил этот термин в связи с идеями Генри Джорджа — об отчуждении в пользу государства всей земельной ренты, всего дохода земли; как известно, Генри Джорж на этом отчуждении предполагал построить «единый налог» и реформировать всю современную социальную жизнь. Национализируя доход, он, однако, считал вполне допустимым свободную куплю, продажу и залог земли. Идеи Г. Джорджа давно уже могут почитаться сданными в архив истории, хотя бы по одному тому, что «рента» — при известных обстоятельствах величина чисто условная и неуловимая в цифрах: как, например, определять теперешнюю «ренту» русских крестьянских хозяйств, если не допустить пред-



Стр. 358



варительно какого-то условного минимума вознаграждения труда земледельца? А с другой стороны, как можно говорить о необходимости отобрания государством в свою пользу всей земельной ренты при наличности общеизвестного факта, что индустрия обеспечивает часто наемному рабочему значительно больший заработок, чем крестьянину его земля? У Уоллеса и основанного им в Англии «общества национализации земли» в понятие «национализации» вкладывается поэтому уже совершенно иное содержание: земля должна быть изъята из свободной продажи, собственником ее должно стать государство, земледельцы должны быть только государственными арендаторами; но зафиксированное за ними государством право аренды они могут свободно продавать по своему усмотрению. Воспринявшая эту идею, английская рабочая партия основной смысл ее видит в возможности для государства как собственника оказывать могучее и определяющее влияние на хозяйство своих арендаторов, сдавая землю в аренду теми или иными участками, тем или другим категориям земледельцев, требуя соблюдения тех или других условий сельскохозяйственной культуры. При таком подходе к делу центр тяжести не в «национализации» права перехода земель из рук в руки, не в «национализации» ренты, а в «национализации» важнейшей части земельной администрации, права определять характер земельной культуры. Bсe эти совершенно различные по существу формы отчуждения части земельных прав назывались обычно одним общим термином «национализации земли», что и вело к чрезвычайной путанице: правильнее было бы говорить точнее: о национализации права купли, продажи и залога земли; национализации права взимания земельной ренты, национализации управления земельным хозяйством страны и проч. Но, если уж нужно сохранять общий термин «национализация земли», то его, несомненно, нужно оставить за формой отчуждения важнейшего из прав на землю: права собственности на нее, права ее свободной покупки, продажи и залога.

Эта основная и главная форма «национализации» земельных прав и существует ныне в Советской России.

Возвращаюсь теперь опять к продолжению прерванной мысли.

Наличность национализации лишает Россию возмож-



Стр. 359



ности организовать кредит на обычной для заграницы базе, на залоге земли частным ее собственником. Будучи пионером в деле введения национализации, Россия вынуждена быть таким же пионером и в деле создания системы долгосрочного кредита, согласованного с правом государства распоряжаться землею.

Стоит ли, однако, говорить о кредите при национализации земли? Не является ли уже эта форма обреченной историей на слом, не есть ли упразднение национализации земли в России лишь вопрос нескольких ближайших лет, не является ли восстановление свободной купли и продажи необходимой предпосылкой движения вперед русского сельского хозяйства?

Приобретя себе сторонников в лице руководителей советской политики, идея национализация земли зато утратила теперь добрую половину своих прежних защитников. Многие и многие из них в согласии со своими прежними противниками считают теперь частную собственность на землю основным устоем возрождения России, находят национализацию ненужной и вредной; утверждают, что мужик ее не хочет, с нетерпением ждет того времени, когда земля станет его «собственной», когда он получит право ее продавать и покупать и далеко не влагает в свой труд того старания и энергии, которые он способен вложить по наступлении этого вожделенного момента. Для сторонников изложенных взглядов рассмотрение вопроса о кредите при национализации есть попытка строить что-то на национализации. Такая попытка раздражает их уже самым своим фактом, независимо от ее существа. А между тем, к рассмотрению вопроса необходимо подойти без какой-либо предвзятости; решение его должно быть не готовым выводом из взглядов на национализацию, а наоборот, одним из важнейших доводов за или против нее. Ибо, хотя национализация имеет и много разных других аргументов за и против себя, утверждение, что она не допускает организации кредита на базисе его солидного обеспечения, было всегда самым сильным оружием в руках ее противников. Если это оружие выпадает, не лишнее будет пересмотреть вопрос и в его целом.

Заканчивая на этом необходимое предисловие, перехожу теперь к существу вопроса.



Стр. 360



Русское крестьянское хозяйство нуждается в долгосрочном кредите для удовлетворения длинного ряда разнообразных потребностей: на приобретение рабочего и племенного скота, разных видов сельскохозяйственных орудий, семян и удобрений; на возведение хозяйственных построек, производство различных мелиораций и развитие побочных отраслей сельского хозяйства; на организацию переработки сельскохозяйственных продуктов и проч. В одних районах и хозяйствах на первый план выдвигается одна из этих статей; в других — другая. По всей России каждая из этих потребностей может поглотить значительные суммы кредита. Сроки его погашения при этом должны быть тщательно согласованы с характером потребности, ибо в деле кредита есть общепризнанное правило, гласящее, что кредит будет играть оплодотворяющую, а не разорительную роль в хозяйстве только тогда, когда он будет погашаться в сроки, соответствующие его производительности, т. е., другими словами, кредит должен погашаться из поступающего от него в хозяйство добавочного чистого дохода так, чтобы заемщик погасил свой долг прежде, чем предмет затраты перестанет приносить доход. Это основное правило ставит довольно тесные границы, в которых должен заключаться кредит на ту или иную затрату. Осушение, орошение и прочие основные мелиорации могут потребовать для своей окупаемости 30—40 лет; возведение построек, устройство предприятий для переработки продуктов, разведение садов и пр. — не менее 15—20 лет; веялка или молотилка могут окупиться в 10—15 лет; заведение молочного или рабочего скота в 5—10 лет; плуг или сеялка в 3—5 лет, и т. д. Говорить сейчас с большою степенью уверенности, какие из указанных видов кредита займут в России то или иное место, конечно, нельзя: слишком много неизвестных для ответа на этот вопрос. Но если исходить из потребностей хозяйства, оставив в стороне прочие условия, то есть достаточные основания ожидать, что центральное место должен был бы занять кредит примерно десятилетний — на покупку инвентаря и скота, и приблизительно равное значение получили бы кредиты вверх и вниз от этой цифры.

Большая часть указанных потребностей в долгосрочном кредите в теперешней Советской России не



Стр. 361



может удовлетворяться совсем даже на бумаге. Устав Центрального Сельскохозяйственного Банка Союза ССР, образованного 15 февраля этого года, предвидит лишь долгосрочные ссуды на срок от 1 до 5 лет (ст. 30). Но и в этих пределах, совершенно не включающих основных нужд крестьянского хозяйства, надежд на сколько-нибудь значительное развитие кредита нет: долгосрочные ссуды этого типа могут выдаваться лишь за счет специальных капиталов, которые будут выражаться миллионами, даже не десятками миллионов рублей, в то время как потребности исчисляются многими сотнями миллионов.

Таких средств собственное народное хозяйство России не будет в состоянии накоплять и выделять еще долгие годы. Их может дать только заграничный денежный рынок.

Все условия, определяющие возможность нахождения средств для кредита за границей и высоту оплаты процентов по ним, в конечном счете сводятся к одному общему условию — к степени обеспечения должником исправного выполнения своих обязательств, исправного погашения и самого займа и процентов по нему. Сама же степень обеспеченности создается целым рядом различных обстоятельств. Для ее оценки принимаются в учет не только реальные ценности и доходы, которыми гарантируется заем, но также и назначение получаемых средств, построение системы органов, выдающих, определяющих и собирающих кредит; порядок определения его размера, накладные расходы по нему и т. д. Помимо этих причин, ближайшим образом воздействующих на каждый конкретный заем, на нем отражается и общее положение страны, общая ее кредитоспособность, определяемая всей совокупностью условий ее политической и экономической жизни. Страна, переживающая процесс революции, в длительную устойчивость создавшегося режима которой нет веры на мировом денежном рынке, имеет мало шансов найти на нем долгосрочный кредит, как бы хорошо он ни казался обеспеченным, ибо всякая революционная смена власти всегда может принести разрушение самых прочных основ обеспечения кредита.

Чтобы говорить об организации долгосрочного кредита в России с получением для него заграничных



Стр. 362



средств, нужно поэтому исходить из условной предпосылки, что господствующий в ней режим — советский или пришедший ему на смену — считается устойчивым, и преемственность устанавливаемых им законов и обязательств предполагается длительной на десятки лет.

Другая предпосылка — предположение, что в рамках этого устойчивого порядка сохраняется национализация земли в указанном выше смысле, т.е. не допускается свободной купли-продажи земли.

Рассмотрению предстоит вопрос, как на фоне этих двух предпосылок может и должна быть организована система долгосрочного сельскохозяйственного кредита — благодетельного для развития производительности крестьянского хозяйства и поставленного на базу твердого и солидного обеспечения, позволяющего рассчитывать на привлечение обильных и дешевых заграничных средств.

Первая и самая важная часть этого вопроса: может ли что-либо служить реалъным* обеспечением ссуд при национализации земли? Известно, что при системе частной собственности на землю, самым лучшим из всех видов обеспечения считалась сама эта земля, закладная на нее: землю нельзя ни передвинуть, ни утаить, ни основательно испортить; ее доходность в каждом районе представляет собой сравнительно хорошо известную и довольно устойчивую величину. Если бы землю в каком либо виде можно было использовать в качестве реального обеспечения ссуд несмотря на ее национализацию, не было бы никакой надобности искать какого-либо иного обеспечения: огромный резервуар крестьянских земель — почти 150 мил. десятин — представлял бы собою источник ценнейшего обеспечения, твердого и незыблемого, несравненно болеe высокого по своей ценности и устойчивости, чем все другие источники реального обеспечения кредита — крестьянские постройки, скот и инвентарь.

На первый взгляд может показаться, что система обеспечения кредита землей мыслима только при строе с частной собственностью на землю, при возможности ее свободно продавать, покупать и закладывать. Нетрудно, однако, показать, что это не так, что земля может быть легко сделана источником обеспечения кредита и на основе ныне действующего в России земельного кодекса



Стр. 363



путем некоторых второстепенных добавлений к нему, совершенно не меняющих основные принципы существующего законодательства, оставляющих, в частности, в полной силе главные черты национализации земли.

В самом деле. Земельный кодекс предвидит при известных условиях возможность утраты крестьянским двором принадлежащей ему земли и устанавливает для этого случая известные формы перехода ее к новому пользователю, не допуская при этом свободной покупки и продажи, а поручая распоряжение землей органам, уполномоченным на то государственной властью. Чтобы сделать землю источником обеспечения, к тем основаниям утраты земли, которые устанавливает кодекс, нужно будет добавить только еще одно: земля утрачивается данной крестьянской семьей в том случае, если эта семья не выполняет добровольно ею принятых на себя обязательств по долгосрочному кредиту. Порядок распоряжения отчужденной таким образом землей остается при этом тот же самый, как и в других случаях: она не продается и не покупается, поступает в ведение государственного органа, ведающего передачей свободных земель, и передается этим органом тому претенденту, который имеет на нее право согласно общему порядку; на получателя земли переходит при этом и долг по долгосрочной ссуде.

Ясно, что при указанном порядке сохраняется в полной силе основная черта национализации: землей распоряжается предназначенный для того государственный орган; пользователь не свободен ее продать; никто не может ее покупать; предоставляющий ссуду орган не скопляет в своих руках никаких земельных владений и не распоряжается ими по своему усмотрению.

Вместе с тем сохраняются все существенные стороны земельного обеспечения ссуды: заемщик должен исправно эту ссуду погашать, если не хочет потерять землю; ссуда всегда остается обеспеченной доходом с определенного участка земли.

Что нужно, чтобы при этой системе кредит был гарантирован безусловно надежным способом? Только одно условие: чтобы ежегодная сумма погашения и процентов по ссуде была достаточно низка по сравнению с доходом или, можно сказать для простоты, с арендной платой в данной местности, чтобы была таким образом полная



Стр. 364



уверенность в том, что, если заемщик не выполнит своих обязательств, всегда быстро найдется новый претендент на землю, готовый взять ее с лежащими на ней обязательствами. Соблюдение этого условия при надлежащей организации кредитных учреждений не представляет никакого затруднения, как будет показано ниже.

Есть ли для кредитора какая-либо разница в обеспечении долга самою землею и доходом с нее? В смысле надежности обеспечения — никакой. Ипотечный кредит, в сущности, всегда обеспечивается доходом с земли; сама земля есть лишь орудие производства этого дохода, стоимость ее есть лишь капитализация этого дохода. Если вследствие катастрофического падения хлебных цен или каких-либо иных причин неожиданно произойдет сильное падение дохода, стремительно полетят вниз и цены на землю. Тот минимальный риск, который остается при обоих рассматриваемых способах обеспечения, определяется одними и теми же причинами и потому остается по существу одним и тем же.

Так обстояло бы дело в том случае, если бы кредит в том и другом случае открывался без внимания к его назначению, с предоставлением права заемщику затратить полученную ссуду по своему усмотрению, если бы он обеспечивался только уже существующим доходом с земли. Но тот кредит, который нужен для России, — это кредит на производительные цели хозяйства. Совершенно правильно и целесообразно потому эти цели поставить обязательным условием кредитования, совершенно исключив кредитование на потребительские и иные непроизводительные цели. В этом случае и обеспечение кредитора, и народно-хозяйственное значение кредита претерпят существенное изменение и будут в выгодную сторону отличать его от кредита ипотечного. Ипотечный кредит обычно совершенно не интересуется вопросом о том, на что заемщик затрачивает средства: была бы лишь обеспечена ссуда. И даже и в том случае, если целью ставится производительное назначение кредита — как это обусловлено действующим ныне законом Соединенных Штатов, — в число «производительных» затрат относится покупка самого орудия производства — земли. Эта статья в Америке поглощает свыше 60% кредита, и лишь меньшая



Стр. 365



половина ссуд идет на затраты действительно производительные. Еще хуже обстоит дело в тех странах, где производительность затрат не ставилась прямою целью кредита: производительная часть накопившейся задолженности фактически являлась совершенно ничтожной; для целей действительно производительных обычно служил не ипотечный, а специальный мелиоративный кредит, значительно более льготный, обеспечиваемый в большей своей части самой мелиорацией.

В русских условиях, где земля не продается, тем самым упразднена уже возможность большей половины обычных ипотечных долгов. При условии кредита только на производительные цели, кредит будет иметь двойное обеспечение: саму производительную затрату — какова бы она ни была — долженствующую покрывать долг из нового дохода, получаемого от нее; и доходность земли, уже существующую, которая не обременена никакими обязательствами, связанными с покупкой земли (предполагается, что государственные повинности, связанные с землею, не настолько велики, чтобы лишить пользование ею всякого смысла и интереса).

При указанных условиях России ни в коем случае не может угрожать опасность, что накопляющиеся на земле долги мало-помалу лягут на земледельцев таким же тяжелым бременем, которым лежит на них в некоторых странах ипотечная задолженность. Во-первых, потому что производительная затрата не страшна, и, если даже расчет на ее выгодность не оправдывается, все же будет оставлять некоторый полезный след в хозяйстве. Во-вторых, потому что опасность перегрузить себя обязательствами сверх сил всегда несравненно больше для лица, сидящего на данном клочке земли, боящегося оторваться от него и начать новую жизнь, чем для нового претендента на землю, который совсем не склонен будет ее брать, если она обременена слишком большим долгом, не соответствующим ее производительным качествам.

Практика постановки сельскохозяйственного кредита на здоровые основания выработала, кроме указанных, и еще ряд методов, которые не должны быть упущены при организации этого дела в России.

На первом месте из них стоит правило иметь непременным посредником между кредитующим уч-



Стр. 366



реждением и индивидуальным землевладельцем-заемщиком местную кооперативную организацию таких земледельцев. Эта система оказалась одинаково целесообразна и необходима и для мелкого земледельца Западной Европы, и для крупного фермера Соединенных Штатов. Суть ее в том, что кооператив земледельцев, образованный специально для целей получения долгосрочного сельскохозяйственного кредита, подкрепляет обязательство по нему каждого из своих членов взаимной гарантией. Гарантия может быть разных форм: двойная против пая, как это практикуется кооперативами фермеров (farm loan associations) Соединенных Штатов согласно закону 17 Июля 1916 года о Федеральном земельном займе (The Federal Farm Loan Act); или неограниченная, как это принято многими кооперативами Зап. Европы. Кооперативы направляют со своими заключениями ходатайства своих членов о займе в кредитующие учреждения; выполняют разные формальные стороны заключения займов, получения на них процентов и проч. Связанные взаимной ответственностью, хорошо знающие хозяйство своих членов и их индивидуальные особенности, кооперативы показали себя незаменимыми деловыми организациями; они, если и не совсем устраняют, то доводят до ничтожной степени опасность ошибочных индивидуальных расчетов и индивидуальных злоупотреблений, продиктованных слабостью или недобросовестностью; сокращают до минимума всякие накладные расходы, имея возможность заменить готовым знанием местных условий какие-либо специальные обследования; они увеличивают обеспеченность ссуды дополнительной гарантией своей по обязательствам заемщиков, давая им тем возможность получать кредит на наиболее выгодных условиях и проч.

Придя к заключению, что кооперативные учреждения совершенно необходимы и незаменимы на нижней ступени системы долгосрочного кредита, Соединенные Штаты, в результате своих долгих и обстоятельных исследований и обсуждений вопроса, пришли к выводу, что возглавлена эта система должна быть государственными органами. Согласно упомянутому выше Акту 1916 года, во главе дела стоит дирекция Федерального З

земельного займа, назначаемая президентом. Вся терри-



Стр. 367



тория Соединенных Штатов разбита на 12 областей, в каждой из которых имеется свой областной земельный банк, директора которого назначаются центральной дирекцией; по мере потребности, областные банки могут открывать свои местные отделения.

Блестящий успех дела, гигантский размах, который получил в Соединенных Штатах организованный таким образом кредит за короткое время его существования, позволяет заключить, что общее направление взято было правильное. России, по-видимому, следует идти по тому же пути. Нам будет необходим государственный центральный банк долгосрочного земельного кредита и ряд его областных и местных отделений, охватывающих по несколько губерний и опирающихся на специальные кооперативные крестьянские организации долгосрочного кредита...

Задача настоящей статьи — изложить основные принципы и общие соображения в их защиту, а не развивать практические детали организации дела. К изложенному достаточно поэтому добавить лишь несколько пояснений об общем характере функционирования намеченной системы.

Кредитование должно быть начато путем государственного ассигнования в основной капитал центрального банка долгосрочного кредита некоторой суммы, положим, 20—50 мил. золотых рублей. Все дальнейшие средства должны быть получаемы путем выпуска долгосрочных или бессрочных облигаций, соответствующих сумме закладных на доход от земли под взятые ссуды. Местные отделения Банка долгосрочного кредита могли бы получить право выпуска таких облигаций на местном денежном рынке, центральное правление — на денежных рынках всероссийских и заграничных.

Чтобы составить себе примерное представление о том, какое обеспечение представляет собою русский земельный доход, можно привести следующие соображения. Допустим, что средняя арендная плата, которую могла бы легко реализовать десятина обрабатываемой земли в Европейской России, составит только 3 рубля — цифра значительно ниже действительной. 100 миллионов десятин обрабатываемых земель дадут тогда доходность в 300 мил. рублей в год. Допустим, что погашение долга и процентов по долгосрочной ссуде под этот доход



Стр. 368



составит 10 процентов годовых, процент, для такого обеспечения при долгосрочной ссуде весьма большой. Общая сумма обеспечения при таком условии будет равна 3 миллиардам золотых рублей — по 30 руб. на десятину, по 300 рублей на среднее крестьянское хозяйство. Рационально затраченная на производительные нужды сумма эта весьма значительна сама по себе и может повести к серьезному подъему крестьянского хозяйства, ведя вместе с тем к быстрому увеличению его кредитоспособности по отношению к дальнейшим займам.

Построенная на развитых основаниях система долгосрочного кредита предоставляет кредитору целый ряд последовательных солидных и прочных гарантий и в целом, можно сказать, ставит этот кредит на фундамент совершенно непоколебимого обеспечения. И, поскольку это так, постольку деньги для этого кредита на заграничном рынке могут быть найдены и будут найдены — рано или поздно, в зависимости от ряда других общих условий. Разговоры о том, что денег в ближайшее время нельзя будет найти, потому что приостановилось мировое накопление капиталов, что нет свободных денежных средств на мировом рынке, лишены всякого серьезного основания. Потерявшие ряд своих позиций за обнищанием потребителя, свободные капиталы ищут и не находят себе применения, и всякое надежное, обеспеченное и хорошо оплачиваемое их помещение тотчас же покрывается предложениями, в десятки раз превышающими спрос. Удовлетворение русских потребностей ближайшего времени с точки зрения наличности свободных капиталов на мировом рынке было бы делом совсем небольшим, совершенно не могущим встретить сколько-нибудь серьезных затруднений.

И, тем не менее, из сказанного отнюдь не следует, что, если в России будет организован долгосрочный кредит под залог земли в ближайшем же будущем, кредит этот сразу же начнет развиваться с чрезвычайной быстротой. Помимо устойчивости режима, уверенность в которой в заграничных денежных сферах не очень велика, — для успеха долгосрочного кредита необходима наличность условий, позволяющих хозяину производить сколько-нибудь точный учет его использования и результатов, необходима наличность возможностей производи-



Стр. 369



тельного приложения кредита, то ест, таких его затрат, при которых добавочный доход от них будет больше, чем платеж процентов, ссуд и проч. Вообразим себе толкового, грамотного, культурного и предусмотрительного крестьянина-земледельца, ставящего себе вопрос, следует ли ему брать предоставляемый кредит или нет. Для уверенного ответа на этот вопрос он должен знать не только размер предстоящих платежей — допустим, что это будет величина вполне определенная, — но также и те цены, по которым он может купить все то, что нужно для производительных затрат по хозяйству, и те, по которым он может реализовать свои продукты, и размеры податей и налогов, которые будут с него взыскиваться государственной и местными властями. А это все — величины, изменение которых нельзя предвидеть не только за годы, но даже за месяцы вперед. Причуды советской экономики все время оказываются совершенно неожиданными и непонятными даже для самых высоких ее руководителей. Если же исходить только из существующих цен и отношений, то итог будет совсем не утешительный: все нужное сельскому хозяйству так дорого, а продукты его так дешевы, что о какой затрате ни подумать, в большинстве случаев она оказывается дефицитной, а не доходной.

Создается, таким образом, трагическое противоречие: с одной стороны, мужику нужен долгосрочный кредит, без которого почти невозможно движение вперед сельского хозяйства; а с другой стороны, этот кредит не нужен в тех условиях, при которых он может быть получен, израсходован и реализован в данное время. Развитие кредита будет тормозиться поэтому не только, даже не столько тем, что для него нельзя будет найти средств, сколько тем, что мужик пока не станет его брать, особенно при условии, что неплатеж по кредиту будет сопряжен с риском потери земли.

Будучи бесспорным в своих общих чертах, обрисованное общее положение будет, однако, допускать в отдельных случаях и исключения: в отдельных районах на некоторые затраты у отдельных хозяев и теперь будет находиться и предприимчивость, и решимость брать долгосрочные ссуды. И чем скорее этим стремлениям будет предоставлена возможность реализоваться,



Стр. 370



тем лучше: первые робкие опыты прокладывают пути широкому движению. С этой точки зрения нельзя не пожалеть, что основанный в Москве Центральный сельскохозяйственный банк обречен на роль банка почти исключительно краткосрочного кредита. В таком его виде он был совершенно излишен при наличии уже существовавшего Всероссийского кооперативного банка, призванного выполнять те же функции и гораздо более приспособленного для них по сети низовых организаций, на которые он опирается. Оба эти банка неизбежно будут конкурировать между собою и вести междоусобную войну, пока не размежуют своих функций или пока один не поглотит другой. Для правильной постановки дела сельскохозяйственного кредита, несомненно, было бы большим плюсом, если бы теперешний сельскохозяйственный банк половину своего капитала отдал бы банку кооперативному для расширения его функций краткосрочного кредитования, а на другую половину был бы основан специальный банк долгосрочного сельскохозяйственного кредита с сетью его областных отделений. Такое начинание, при всей его скромности, пошло бы навстречу насущной назревающей потребности и могло бы иметь за собою большое будущее.



–––––––––



Какова бы ни была практическая приложимость излагаемого в настоящей статье плана к сегодняшнему или завтрашнему дню русской действительности, думаю я, что вне сомнения должна быть поставлена теоретическая важность затрагиваемых в ней вопросов. Национализация земли в России существует, по мнению многих — и моему, в частности, — может явиться для нее великим благом и должна быть удержана — во всяком случае для ближайших десятилетий. Такая же национализация обещает стать делом ближайшего будущего и для ряда других стран. И вопрос о том, как при этой национализации может быть организован долгосрочный сельскохозяйственный кредит — необходимый жизненный нерв агрикультурного прогресса, — должен стать одним из очередных вопросов, подвергаемых самому тщательному и серьезному обсуждению со всех сторон.



А. С. Орлов.