Скандал на собрании «Чисел» // Возрождение. 1933. 4 апреля. № 2863. С. 4. [письмо в редакцию за подписями Г. Адамовича, В. Варшавского, Ю. Терапиано, А. Ладинского и др. и ответ им Л. Любимова]

 

 

 

 

Скандал на собрании «Чисел»

 

(ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ)

 

Милостивый Государь,

господин редактор,

Нижеподписавшиеся находились на эстраде и в непосредственной к ней близости во время инцидента на собрании «Чисел», посвященном «Андрэ Жиду и СССР», и считают своим долгом заявить, что сообщение об этом инциденте г. Любимова в ном. 2858 Вашей газеты не соответствует действительности.

1) Еще до окончания речи М.Л. Слонима председатель собрания Н. Оцуп пригласил на эстраду Ю. Фельзена и передал ему председательствование, т.к. список ораторов подошел к концу и среди них Н. Оцуп значился последним. Ю. Фельзен принял председательствование и предоставил слово Н. Оцупу.

2) Никто ни в какую минуту инцидента не хватал графина и не угрожал ни председателю Ю. Фельзену, ни оратору Н. Оцупу.

3) Н. Оцуп уступил свою очередь Вайяну-Кутюрье, но заявил при этом следующее:

«Так как этот скандал затеян с целью сорвать собрание, я, не желая закрывать его из уважения к большинству присутствующих, уступаю три минуты данного мне времени г. Вайяну-Кутюрье, после чего собрание будет продолжаться».

Благодаря этому коммунистам все-таки не удалось сорвать собрание, как ими было ложно сообщено в «Юманите», и оно было закончено словом писателя-эмигранта на тему вечера.

4) Г. Любимов с непонятной нам целью изобразил поведение Н. Оцупа в невыгодном для него свете, против чего мы, нижеподписавшиеся, решительно протестуем.

Примите и пр.

Ек. Бакунина, Г. Адамович, Ю. Фельзен, В. Варшавский, Ант. Ладинский, Ю. Терапиано, Л. Кельберин, С. Шаршун

 

——

 

ДРУЗЬЯМ И ПОЧИТАТЕЛЯМ Г. ОЦУПА

 

«Оно (т.е. собрание) было закончено словом писателя-эмигранта (т.е. г. Оцупа) на тему вечера» — это звучит гордо. Думается, однако, что друзья и почитатели г. Н. Оцупа, великодушно выступившие ныне в его защиту, отдают себе отчет в той же степени, что и пишущий эти строки, в том, что о гордом удовлетворении говорить не приходится. Всеобщее возмущение присутствовавших на собрании (не коммунистов), крики по адресу устроителей («Это — позор, а не председатель», «Стыдитесь», и прочие крики, раздавшиеся после того, как г. Оцуп сдался г. Вайяну-Кутюрье), были, несомненно, болезненно восприняты и ими. Не сомневаемся, что лица, подписавшиеся под печатаемым выше письмом, почувствовали, вместе с огромным большинством собрания, всю позорность его финала. Думается, что на их нынешнее выступление следует смотреть лишь как на акт сострадания к человеку, с которым они так или иначе связаны. Отметив это, ответим по существу:

1) Оказывается, председателем был во время инцидента не г. Н. Оцуп, а г. Ю. Фельзен. Но об этой перемене в президиуме зал не мог знать, так как все последующее поведение г. Фельзена ни в чем не выдало в нем председателя. Он либо молчал, либо вторил г. Оцупу, который, хотя и перестал быть председателем, продолжал занимать председательское место, чисто «по-председательски» потрясал звонком над ухом Вайяна-Кутюрье, отказывал ему в слове, а затем ему это слово предоставил. Более того, после речи Вайяна-Кутюрье именно г. Оцуп выступил перед собранием (под всеобщие крики возмущения) с извинениями за случившееся. Так что, если г. Фельзен и стал в какой-то момент председателем, то председателем, как сказать, чисто пассивным. Активным же председателем продолжал пребывать г. Оцуп.

2) У г. Оцупа было три выхода из положения. Самый храбрый: отстоять свое право и не дать возможности Вайяну-Кутюрье произнести речь. Но это грозило превратить собрание в побоище. Поэтому многие и советовали г. Оцупу закрыть собрание. В таком случае ответственность за дальнейшее уже не лежало бы на президиуме. Но в таком случае г. Оцуп не имел бы возможности произнести заготовленную им речь… Он и выбрал третий выход — самый… неопределенный: оказав сначала сопротивление Вайяну-Кутюрье, он затем всецело подчинился ему. Таким образом, получилось нечто гораздо худшее, чем если бы собрание было закрыто: коммунисты не только фактически сорвали его, но, по существу, превратили собрание «Чисел» в свое собственное.

3) Друзья г. Оцупа заявляют, что «никто ни в какую минуту инцидента не хватал графина». Они, видимо, бессознательно (некоторые из них во время инцидента были в задних рядах) отрицают факты. На эстраду вскочил взлохмаченный молодой человек в коричневом пиджаке, схватил графин и накричал на г. Оцупа. Это могут засвидетельствовать десятки лиц, бывших в первых рядах.

В своем отчете о собрании я указал, что г. Оцуп избрал самый трусливый выход из положения. Однако письмо в редакцию «Возрождения» имеет, по-видимому, тот смысл, что ответственность за это несет не он один: восемь его друзей добровольно высказывают с ним солидарность.

Тем хуже!

 

Лев Любимов